Юлия Кростароза родилась 31 октября 1696 года в Неаполе на юге Италии, и 1 ноября в торжество Всех Святых её крестили в приходе Св. Иосифа. Её детство было счастливым. Семья Юлии, богатая, из родовой знати Неаполя, имела значительное влияние в обществе, но, одновременно, была очень набожной: три дочери, по собственной воле, стали монахинями, а один сын – священником. Отец Юлии был человеком образованным, доктором права и известным адвокатом, как и Альфонс де Лигуори, занимал высокое общественное положение. Позднейшие контакты Юлии с отцом, о которых она рассказывает в своей Автобиографии, позволяют узнать, что Иосиф Кростароза пользовался в своей семье большим авторитетом и, одновременно, дарил своим детям полное доверие, предоставляя им свободу выбора. Мама Юлии – Паола Кростароза, из знаменитого рода Кальгари, была для своих детей заботливой матерью, думающей также об их духовном развитии. Именно дома, когда родители читали своим детям книги религиозного содержания, Юлия научилась по-настоящему любить святых, которых потом вспоминает в своих духовных трудах, и жизнь которых будет для неё идеалом, образцом для подражания. Стоит назвать хотя бы некоторых из них: св. Екатерина Сиенская, св. Филипп Нери, св. Франциск Ассизский, мученик св. Томас Бекетт.
Юлия была ребёнком с живым характером, умной и любимой близкими – как она пишет в Автобиографии. Её детским проделкам радовались братья и сёстры, но, переживая свои «духовные ночи», маленькая Юля стала более серьёзной, и тогда все заметили эту внезапную перемену в её поведении. Она сама оценивает этот период своей жизни очень строго – обвиняя себя в уступчивости миру и холодности по отношению к Богу. Эта девяти- или десятилетняя девочка была открыта окружающему миру, вбирая его в себя со всей своей восприимчивостью. Она восхищалась красотой неапольских мелодий и народной культурой. Психолог назвал бы это беспокойство Юлии нормальным явлением формирующейся личности, однако каждый верующий увидел бы в этом также действие Бога, который избрал для себя эту девочку и открывал перед ней свои пути.
С этого момента начинается для Юлии великий духовный путь. Переживая духовные трудности, она обратилась за советом к учёному доминиканцу, вместе с ним осмыслила свою жизнь, приступила к генеральной исповеди и пожелала всем сердцем служить Богу. Под руководством этого мудрого наставника она начала учиться мысленной молитве. Ревностно углублялась в духовные труды, характерные для духовности этого времени, такие как медитации Петра Алькантарского, которого высоко ценила св. Тереза Авильская. Но в своей молитве она вскоре превысила предлагаемые наставником методы молитвы: её медитация преобразилась в созерцание. Этот процесс она осознала только через много лет. Так Бог через внутренние беседы с ней, через ощущение Его присутствия во время Евхаристии и через движения восприимчивой совести, с детства ею руководил и приготовлял к совершению Его дел.
Большое значение в её внутреннем созревании имело Слово Божие и Евхаристия, примером чего является описанный в «Автобиографии» опыт глубокого очищения и освобождения, совершённого Богом в её душе во время Пасхальной Мессы. Тогда для Юлии окончилась «тёмная ночь» и началось духовное воскрешение к новой жизни. В это время её наставником был выдающийся неапольский исповедник отец Бартоломео Какаче. Его благоразумное и уравновешенное духовное руководство очень ей помогло. Когда ей было семнадцать лет, согласно его совету, она принесла обет целомудрия, а с 19 лет ежедневно начала принимать Cв. Причастие.
Анализируя духовное развитие Юлии, можно сказать, что её призвание к монашеству родилось харизматически: из-за восхищения Богом и пребывания в Его близости. Она долго не знала, как это призвание осуществить в жизни, но ничего не хотела делать по своей собственной воле, ждала свет от Бога. Тогда Бог начал действовать совершенно обычно, через рядовые события. В апреле 1718 года Юлия вместе с матерью и старшей сестрой посетила монастырь кармелиток в городе Марилиано. Неожиданно этот визит закончился вступлением обеих сестёр в монастырь.
Юлия – кармелитка
Это случилось после внутреннего очищения, которое привело её к личной встрече с Божией любовью и подвигло к конкретным жизненным решениям.
Стоит привести факт, связанный с приездом Юлии в Марилиано, так как он характеризует важную черту личности Кростарозы. Община кармелиток восхитила её простотой и подлинностью, но Юлия своим внимательным взглядом заметила определённое ослабление в осуществлении монастырского устава. Во время разговора с настоятельницей смиренно, но ясно высказала это наблюдение, и своё вступление поставила в зависимость от изменений в монастыре. Но с какой рассудительностью и с какой нежностью она должна была это сделать, если её замечание было принято и в монастыре наступило обновление! И так всегда будет в её жизни: везде, где она будет находиться, будет приносить обновление: одарять других Божиим Духом, которым сама была преисполнена. В монастыре в Марилиано ей поручали важные обязанности, обращались к ней за советом, хотя и там она неоднократно встречалась с непониманием и завистью. Но самое главное происходило внутри нее: она, принимая монастырскую жизнь, училась чистой любви и стремилась к соединению с Богом. Ещё в Марилиано, будучи кармелиткой, во время молитвы она услышала в сердце, что будет матерью нового Ордена, чего тогда ещё не могла понять.
Мир, царствующий в общине в Марилиано, был нарушен землевладелицей, которая решила ликвидировать монастырь, находящийся на её территории. Местный епископ посоветовал монахиням, чтобы они искали для себя место в других монастырях. Юлия, приобретшая монастырское имя Кандида, с доверием просила Бога о совете, не зная, что делать. Заботливый отец и вся семья нашли для неё хорошее решение, но она не видела в этом Божией воли. Узнала её лишь только в предложении своего нового духовного наставника отца Фалькоя, который в Марилиано руководил духовными упражнениями и был одним из основателей монастыря визиток в Скала, небольшой местности в горах около Неаполя. Она выбрала это предложение, подчиняясь внутреннему требованию, велению своей совести, хотя уже тогда Бог говорил в её сердце, что тот же отец Фалькоя будет причиной многих её страданий и унижений, а монастырь в Скала станет для неё Голгофой.
Объявление устава нового Ордена, его основание
В монастырь в Скала Юлия вступила в начале 1724 года. Тогда же начала писать духовный дневник, озаглавленный Беседы души с Иисусом, который показывает её внутренний путь к соединению с Богом. Конечно, в Скала она должна была всё начинать заново: ещё раз начала монашескую формацию, теперь как визитка, согласно монастырскому уставу св. Франциска Сальского. Но, как и в Кармеле, Бог через её вступление принес обновление общине в Скала, которая, хотя жила монашеским уставом визиток, не имела ещё церковного утверждения. 25 апреля 1725 года Кростароза, ещё будучи послушницей, после св. Причастия получила от Бога объявление нового монашеского устава и непонятное для неё повеление основать новый монашеский Институт. Хотя голос совести утверждал Божие требование, она, полная недоверия к себе самой, передала всё своим настоятелям, т.е. наставнице новициата и духовному наставнику. Сначала встретила их одобрение, группа богословов из Неаполя так же подтвердила подлинность ее объявлений. Но потом всё это признали иллюзиями фальшивой визионерки, а она сама столкнулась с презрением.
Ей надо было ещё дождаться соответствующего момента и человека, могущего раскрыть подлинность этого объявления. Этим человеком, ниспосланным самим Богом, оказался св. Альфонс де Лигуори, будущий основатель Конгрегации Редемптористов, которому о. Фалькоя велел исследовать истинность объявлений Кростарозы. Именно св. Альфонс сказал, что это Божие дело. Его положительная и полная энтузиазма оценка способствовала принятию устава Капитулом общины сестёр в Скала и объявлению местным епископом основания нового Ордена. Это был день 13 мая 1731 года – торжество Сошествия Святого Духа и рождение Ордена Пресвятого Искупителя сестёр редемптористок.
Первичный устав
Первичный устав, написанный Марией Челесте, – первый источник духовности нового Института основанного, прежде всего, на жизни Иисуса Христа, на Его Евангелии, которое мы можем осуществить в нашей человеческой жизни благодаря силе Святого Духа Утешителя, о чём пишет Кростароза во вступлении к этому уставу, озаглавленному Замысел Предвечного Отца. Она подчеркивает, что Бог Отец непрестанно видит в человеке своего Сына и жаждет восстановить в нем черты Иисуса, Божие подобие и первичную красоту, искаженную грехом. Бог, как совершенный скульптор, ваяет в нас образ Христа, который становится нашим истинным человеческим лицом. Бог Отец совершает это через Христа и во Христе, потому что именно Его единородный Сын является этим планом, замыслом Отца для нас. Он также становится первоначальным уставом нового Института, у которого особая цель в отношении к больному грехом человечеству, забывшему о бесконечной любви Бога:
Дабы существа Мною сотворенные помнили о предвечной любви, которою Я их возлюбил, Мне захотелось избрать этот Институт, чтобы он был для всех людей мира живой памятью-воспоминанием всего, что мой Сын единородный сделал для их спасения «Замысел Предвечного Отца».
Цель этого монашеского Института: напоминать миру о безграничной любви Бога, которую полностью выразил Иисус, Воплощенное Слово, во всей своей земной жизни. Монахини, принадлежащие к этому институту, должны уподобиться во всем Иисусу, дабы стать для мира Его знамением, образом, изображением, Его живой памятью.
Затем запечатлейте в вашем духе Его жизнь и подражайте Ему, уподобляясь Ему действительно. Будьте на земле живыми изображениями (иконами) моего Возлюбленного Сына. Только Он есть ваша Глава и ваше Начало.
Да будет Он жизнью вашего сердца, целью вашего существования, Пастырем вашей паствы, наставником вашего духа «Замысел Предвечного Отца».
В Первичном уставе Мария Челесте предлагает своим духовным дочерям девять правил, которые также называет добродетелями. Это: единство и взаимная любовь, целомудрие, бедность, послушание, смирение и кротость сердца, умерщвление, сосредоточение и молчание, молитва, самопожертвование и любовь креста. Этот Устав она представляет не только как нормы, обязывающие монахинь этого института, но, прежде всего, как черты жизни Иисуса, которым мы должны подражать в своей жизни. Знаменательным фактом является то, что на первом месте находится правило о единстве и взаимной любви. Это следствие выбора Евангелия как основного устава нового ордена. Именно безграничной любовью к людям и горячей жаждой единства отличалась жизнь Иисуса.
Эта идея, что редемптористка должна стать образом Иисуса, пронизывает все сформулированные Марией Челесте правила. Эти правила также относятся к монашеской одежде, к порядку дня, к обязанностям монахинь и всем формам жизни Института. Всё это должно олицетворять жизнь Иисуса от момента Воплощения до Пасхи: каждое наше дело, каждый жест должны быть участием в жизни Иисуса, памятью Его дел, Его молитвы, Его страдания, и во всем – Его любви. Именно эта руководящая идея указывает на оригинальность монашеского устава Кростарозы. Несмотря на то, что много внешних правил этого устава можно найти в других монашеских уставах того времени, которыми она могла пользоваться и которые знала, например, уставы кармелиток и визиток, но всё же идея живой памяти придаёт совершенно новые черты её предложению и свидетельствует о его богословском значении.
Роль св. Альфонса
Св. Альфонс сумел должным образом оценить это объявление и приложил много усилий, чтобы оно было принято богословами Неаполя и местной церковной иерархией. Он также старался помочь понять новое объявление общине сестер. Несколько раз он вел духовные упражнения в монастыре в Скала, радовался набожной и усердной жизни сестёр, которых укреплял своими пламенными и полными братской любви письмами. Сёстры в свою очередь сопровождали его молитвами и живой перепиской в его неутомимой миссионерской работе.
С Марией Челесте его соединяет ещё одно событие. Через несколько месяцев, после основания Ордена сестер, в октябре 1731 года, она получила от Бога новое объявление, касающееся самого Альфонса. Господь дал ей знать, что Альфонс де Лигуори будет основателем новой мужской Конгрегации, живущей уставом, близким уставу сестер, но посвящённым миссионерской работе среди самых бедных. Альфонс де Лигуори, ища воли Божией, передал эти объявления для обсуждения своим духовным наставникам. Когда они удостоверились в их подлинности, он принял вместе с другими священниками, его друзьями, решение об основании нового Института, Конгрегации Пресвятого Спасителя, которая в 1749 году после утверждения Святым Престолом, получила название Конгрегации Пресвятого Искупителя.
Уход Марии Челесте из Скала и реформа монастыря в Парети
Во время формирования Конгрегации отцов, весь монастырь сестер в Скала разделял их радости и проблемы, особенно когда появились разногласия в определении миссионерской работы и функционирования общины. В общине сестер также возникли беспокойства и разногласия, касающиеся нового устава. Некоторые сестры боялись придуманного ими мнимого влияния Марии Челесте в монастыре, другие слепо подчинялись отцу Фалькоя, который требовал от них изменения первоначального устава, принятого ранее. Впоследствии всё это привело Марию Челесте к уходу из монастыря, после капитула сестёр в 1733 году, на котором они потребовали от неё слепого послушания отцу Фалькоя и подписания измененного им устава. Совесть не позволила ей принять эти условия. Согласие с этими требованиями означало бы для нее отступничество от Бога. Поэтому она избрала изгнание и скитание, но никогда не теряла надежды, что в будущем сможет осуществить планы Бога, которого считала единственным основателем нового монашеского Института.
После ухода из монастыря в Скала Мария Челесте со своей сестрой Урсулой несколько лет провела в Парети-Ночера, монастыре доминиканок, который реформировала и привела к развитию. С огромным усердием заботилась о духовном развитии местных сестер, сама готовила для них основанные на Евангелии медитации и полные богословской глубины духовные упражнения (среди них Упражнения любви на каждый день). Для нее лично это был очень трудный период. В Беседах души с Иисусом она поделилась своими сомнениями, душевным разладом, которые ни она сама, никакой другой человек не был в состоянии заглушить в ее сердце. Она переживала время духовной ночи, сухости и пустыни, и, вместе с тем, время очищения. Этот период окончился, как она сама об этом пишет, в 1739 году, когда Бог в момент соединения её с Собой после св. Причастия, наполнил ее великим духовным покоем. Так для неё окончилось «адское замешательство», во время которого она должна была бороться с собственными сомнениями и с непониманием людей. Прежде всего ее беспокоила мысль, что она еще не осуществила порученного ей Богом «дела» (так называла будущий Институт редемптористок).
Следует вспомнить, что во время ее пребывания в монастыре доминиканок, местный епископ поручил ей инспектировать окрестные монастыри и заботиться об их духовном развитии. Это свидетельствует о большом доверии к ней. Но даже тогда она испытывала огромное унижение. Дело в том, что суд инквизиции привлек её к делу Сильвестра Тоскуэза, принимавшего участие в событиях в Скала дворянина, обвиняемого в ереси квиетизма. И действительно, этот случай стал препятствием к основанию нового монастыря в местности Роккапемонте.
Основание монастыря в городе Фоджа и смерть Марии Челесте Кростароза
И только в 1738 году наступило для Марии Челесте время основания желаемого Института по объявленному ей в 1725 году уставу. С этой целью она отправилась в город Фоджа, куда была приглашена, и где один из священников и некоторые жители города, искавшие для своих дочерей монастырского консерватория для их воспитания, обещали ей свою поддержку. И всё-таки, первое время было непростым: не хватало материальных средств, сестры жили в доме, где не было возможности организовать часовню с Пресвятыми Дарами, окружающие их люди не выполняли своих обещаний, из-за тяжелых экономических условий уменьшалось число воспитанниц. Но Мария Челесте умела ждать и доверять Богу. После нескольких лет она нашла другое здание, где сестры организовали часовню и где могли вести по настоящему монашескую жизнь. Тогда пришли и новые воспитанницы, среди которых было много будущих монахинь. В это время Мария Челесте, как основательница, начала систематизировать и дополнять первичный устав: написала его последнюю часть, озаглавленную Дух Института. В этой части она объясняла своим сестрам, что наиболее правильный путь следования за Иисусом – это смирение и умаление самой себя для того, чтобы мог возрастать Христос. Этот путь состоит в принятии нищеты Христа, который уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам, а также в принятии унижений, которые в руках Божиих являются действенным орудием, разрывающим узы нашего эгоизма, наших иллюзий и наших привязанностей. Поэтому Мария Челесте велела своим духовным дочерям бдительно наблюдать за всеми движениями сердца, чтобы достигнуть более глубоких мотиваций и должным образом оценить на своем пути каждый опыт креста, который может нас очистить и позволит Богу войти в нашу жизнь.
В это время она написала, или дополнила, многие из своих духовных трудов. Среди этих трудов на первом месте стоят Беседы души с Иисусом, Ступени молитвы и Садик: эти труды свидетельствуют о её особом соединении с Богом и о глубокой молитвенной жизни. Ее излучающая Бога личность притягивала людей, которые под ее влиянием меняли свою жизнь. Она также умела завязывать настоящую дружбу, примером чего являются отношения со св. Герардом, братом редемптористом, который охотно посещал монастырь, чтобы вместе с сестрами редемптористками славить милосердие Бога. Документы также указывают на обновление дружбы со св. Альфонсом де Лигуори. С течением времени среди жителей Фоджа возрастало уважение к ней, к монастырю, её называли «святой аббатисой». Мария Челесте умерла в праздник Воздвижения Св. Креста Господня, 14 сентября 1755 года, когда, как передают хроники, ей читали Евангелие св. Иоанна о смерти Иисуса.
Мария Челесте – женщина и основательница
Из этого небольшого очерка, представляющего биографию Кростарозы, следует одно – Бог избрал эту женщину, чтобы с ее помощью осуществить свои замыслы. Он сам приготовил ее к этой миссии, одаряя ее сознанием своего неустанного присутствия, но не устранил с ее пути трудности. Наоборот, она должна была, как Христос, войти на свои горы Фавор и Голгофу, чтобы таким образом прожить на земле Его жизнь. Несмотря на множество внутренних сомнений, она всегда мужественно выбирала путь креста, неустрашимо защищая истину, даже в ущерб своей доброй славе: долго в Неаполе о ней ходили сплетни, как о фальшивой визионерке и взбунтовавшейся монахине. Иногда её рвение считалась гордыней, но она не обращала на это внимание. Мария Челесте всегда следовала за голосом своей совести, сознательно принимая последствия своих выборов. Зная менталитет ее современников и их понимание роли женщины, можем представить себе, чего ей это стоило. Спустя три века мы можем осознать величие её духа. То, что она защищала, сегодня является актуальным, и именно это выдержало испытание временем. Всё остальное – изменение устава, совершенное отцом Фалькоя или другие наслоения эпохи – с прошествием времени отвергнуты как излишние или бесполезные. Только в наше время были найдены документы, подлинные свидетельства и корреспонденция, раскрывающие истинные мотивы её поведения. Важно отметить, что именно её набожность, и, прежде всего, её отношение к проблеме совести, отвечает менталитету современного человека, которому трудно было бы согласиться на слепое послушание наставнику и который бывает так чувствителен к вопросам своей свободы.
В её жизни восхищают настойчивость и твердость духа, особенно когда при чтении её трудов мы осознаём неустанную борьбу с сомнениями, угнетавшими ее в каждой трудной ситуации. Часто она должна была делать выбор вопреки общепринятому мнению. Можем себе представить, как тяжело она добивалась покоя сердца, чтобы не пасть духом и не отречься от уже избранного пути. На многих страницах своих трудов она описывает эту борьбу с сомнениями, с отчаянием, с искушениями сатаны и суждениями людей. На помощь ей приходило ощущение Божьего присутствия и непоколебимая вера в переданное ей Богом объявление, а также смирение, которое хранило ее от уныния перед лицом многочисленных препятствий и неудач. Именно благодаря смирению она научилась выбирать Божии дела вместо собственных.
Мы можем восхищаться ею и потому, что независимо от обстоятельств, она всегда делала добро. Под напором человеческой злости и непонимания она могла бы замкнуться в себе, впасть в апатию и отказаться от начатого дела. Но она поступала как раз наоборот: независимо от того, где находилась, везде приносила с собой животворный дух, изменяла, реформировала. Благодаря этому приобретала сердца людей и опровергала фальшивые суждения о себе. История ее жизни показывает, что каждый, кто был с ней знаком и имел открытое сердце, любил ее, уважал и испытывал на себе обаяние ее богатой личности. Так было со св. Альфонсом, со св. Герардом, о. Маццини и многими первыми редемптористами, с которыми её соединяла глубокая духовная дружба.
В чем заключается секрет ее стойкости и движущей силы ее нелегкой жизни? Ответ очень прост: в соединении с Богом, глубокой и близкой связи с Ним, благодаря которой именно в Боге она нашла своего Наставника, Вождя, Утешителя, Друга, всемогущего Царя и Господа своей души. Он убедил ее в том, что сам позаботится о будущем Институте, а она будет его фундаментом, крепким и мощным, благодаря перенесённым ею унижениям. Она умела верить Богу и с доверием ждать осуществления Божиих обещаний. Неустанное общение с Богом умножало ее надежду, иногда даже вопреки всему. Так как она никогда не противилась Богу и никогда не обманывала Его, Он всегда исполнял ее просьбы и молитвы. Как каждый человек молитвы, будучи Божиим поверенным, она могла многое испросить для измученного мира, для своих братьев и сестер, и, прежде всего, для грешников. Как она вспоминает, Бог выслушал ее молитвы о прекращении землетрясения в окрестности города Фоджа. Но это только один пример. Сколько таких просьб обратила к Богу эта восприимчивая к человеческим бедам и любящая Бога женщина, можем только себе представить. Для нее молитва была необходима как дыхание, воздух, сон, как пища (она сама так именовала молитву) и потому Мария Челесте считала, что молитва необходима в человеческой жизни. Более того – утверждала, что не только избранные люди, но каждый человек призван к созерцанию, к пребыванию в Божем присутствии. И только живя так он обретет счастье уже здесь, на земле. Это счастье носит имя святости.
Орден Пресвятого Искупителя и его харизма
Наибольшим делом, которое оставила после себя Мария Челесте Кростароза, является основание в Церкви нового Ордена. В начале он был именован Орденом Пресвятого Спасителя, но когда его устав в 1750 году был представлен на утверждение, Святой Престол изменил это название, так как и в случае Конгрегации отцов, по причине уже существующего в Церкви другого Ордена с таким названием. Окончательно получил наименование Орден Пресвятого Искупителя, как и Конгрегация отцов, в силу общих начал и духовных связей обоих институтов.
Св. Альфонс де Лигуори способствовал его развитию: когда он был рукоположен в епископы епархии Санта Агата деи Готи, то пригласил сестер редемптористек из Скала, и именно оттуда в XIX веке Орден распространился и в других странах Европы. Сегодня уже на пяти континентах есть наши монастыри.
Нынешний устав редемптористок гласит, что К Ордену Пресвятого Искупителя принадлежат общины, которые пытаются жить полнотой Евангелия во всех областях человеческой и религиозной жизни. В духе подлинной верности вдохновению Марии Челесте Кростароза, а также духовной и апостольской традиции св. Альфонса, эти общины хотят быть для Церкви и мира ясным свидетельством и живой памятью пасхальной тайны Искупления, в которой Отец совершил свой замысел любви через Христа в Святом Духе «Устав», пункт 1.
Как редемптористки мы стараемся исполнить эту миссию, во-первых, посвящая свою жизнь созерцанию Бога и ревностной молитве за людей, прежде всего за редемптористов и за их миссию. Во-вторых – через радушное открытие для всех, кто в наших созерцательных монастырях ищет сосредоточения, встречи с Богом и свидетельства веры.
Именно созерцание, литургия и Евхаристия, а также братская жизнь в общине являются для нас, редемптористок, источником и пищей побуждающими к свидетельству: Непрестанное созерцание тайны Христа развивает в нас поведение, полное лучезарной и улыбающейся радости, искренней простоты и подлинной любви. Именно эти качества характерны для нашей общины. Мы не ищем ни твердого и строгого стиля жизни, ни чрезвычайных умерщвлений, но пытаемся жить согласно духу Блаженств в атмосфере сосредоточения и молитвы, напоминающей Горницу «Устав», пункт 10.
Затвор и созерцательный образ жизни не ограничивает нашей миссии, но становится действенным средством, служащим для её исполнения. Возможность сосредоточения и уединения предоставляется тому, кто хочет наполниться Богом, чтобы одарить других. Наши монастыри должны быть как бы вратами, открывающими людей для Бога. Представляя миссию редемптористок, можем ее назвать одним словом: это любовь, побуждающая к молитве и встрече с людьми, ищущими Бога и Его любви. Мы стараемся, чтобы наше свидетельство во время встречи с людьми являлось простым, евангельским возвещением Благой Вести о том, что Бог непрестанно присутствует в человеке и горячо желает, чтобы мы жили Его жизнью и любили Его всем сердцем. Как пишет Мария Челесте, Иисус хочет продолжать в нас свою жизнь и свое странствование по земле, продолжать через нас любить и спасать, потому что Он умер, чтобы жить как Воскресший в своих творениях «Ступени молитвы».
Наставницей в этом продолжении жизни Иисуса в своей жизни редемптористки – по примеру Марии Челесте – считают Марию, которая была совершенной иконой Иисуса на земле. Просим Марию словами Кростарозы: Матерь любви, прибегаю к Тебе, дабы Твоим заступничеством живой образ Иисуса был прочно запечатлён во мне; дабы небесный Отец всматривался в меня с той же безграничной любовью, с которой смотрит на своего Возлюбленного Сына «Упражнения любви».
с. Мария Пежхала OSsR